Литературное чтение 2-Б класс
Дорогие ребята! Не забываем читать! Отвечаем на вопросы.
Задание:
Подготовьте пересказ самого понравившегося прочитанного произведения.
Кукушка
(Ненецкая сказка)
Жила на земле бедная женщина. Было у неё четверо детей. Не слушались дети матери. Бегали, играли на снегу с утра до вечера.
Одежду промочат, а мать — суши, снегу натащат, а мать — убери. И рыбу на реке мать сома ловила. Тяжело ей было. А дети ей не помогали.
От жизни тяжелой заболела мать. Лежит она и просит, детей зовёт: «Детки, пересохло горло, принесите мне водички».
Не один, не два раза просила мать. Не идут дети за водой. Наконец, захотел старший есть, заглянул в чум, а мать посреди чума стоит,
малицу надевает. И вдруг малица перьями покрылась. Берёт мать доску, на которой шкуру скоблят, а доска та хвостом птичьим становится.
Напёрсток железный ей клювом стал. Вместо рук крылья выросли. Обернулась мать птицей и вылетела из чума.
- Братья, смотрите, смотрите: улетает наша мать птицей! - закричал старший сын.
Тут побежали дети за матерью:
- Мама, мы тебе водички принесли.
-Ку-ку, ку-ку, ку-ку! Поздно, сынок, не вернусь я. Так бежали за матерью дети много дней и ночей по камням, по болотам по кочкам.
Ноги себе в кровь изранили. Где побегут, там красный след остаётся.
Навсегда бросила детей мать кукушка. И с тех пор не вьёт себе кукушка гнезда, не растит сама своих детей, а по тундре стой поры
красный мох стелется.
1. Что ты можешь сказать о детях? Какие они?
2. Какова главная мысль сказки?
Друг
Был у Светланы зайчик. Не живой, не настоящий, но очень красивый. Сам серый, ушки в середине розовые. Хвостик белый, пушистый,
похож на снежинку.
Своего зайчика Светлана любила. Кормила его супом, спать с собой клала и другим детям давала поиграть.
Но вот износился зайчик. Сначала хвостик у него оторвался, потом ушко. А шёрстка сбилась и вытерлась.
Увидал зайчика Юра и говорит:
— Какой некрасивый заяц!
Подошла Галя и спрашивает:
— Зачем тебе такой старый, такой бесхвостый?
Витя советует:
— Выкинь его!
А Наташа, старшая сестра Светы, взяла иголку с ниткой и пришила заячий хвостик, потом ухо. Почистила его и сказала:
— Кто старых друзей в беде бросает, тот и новых не заведёт.
Вопросы и задания
1. Расскажи, какой зайчик был у Светланы. Опиши его.
2. Какая беда приключилась с зайчиком? Найди в тексте и прочитай эти предложения.
3. Как друзья Светланы отнеслись к её беде?
4. Что ты можешь сказать о Наташе, сестре Светланы?
5. Подумай, о чём этот рассказ? Прочитай слова, в которых заключена самая главная мысль рассказа.
6. Запомни эти слова. Могут ли они быть пословицей?
Торопливый ножик (рассказ)
Строгал Митя палочку, строгал да бросил. Косая палочка получилась. Неровная. Некрасивая.
— Как же это так? — спрашивает Митю отец.
— Ножик плохой, — отвечает Митя, — косо строгает.
— Да нет, — говорит отец, — ножик хороший. Он только торопливый. Его нужно терпению выучить.
— А как? — спрашивает Митя.
— А вот так, — сказал отец.Взял палочку да принялся ее строгать потихонечку, полегонечку, осторожно.
Понял Митя, как нужно ножик терпению учить, и тоже стал строгать потихонечку, полегонечку, осторожно.
Долго торопливый ножик не хотел слушаться. Торопился: то вкривь, то вкось норовил вильнуть, да не вышло.
Заставил его Митя терпеливым быть.
Хорошо стал строгать ножик. Ровно. Красиво. Послушно.
Хитрый коврик (рассказ)
Умной Машенька росла, да не все понимала.
Пошла она как-то в лес и ужалилась о крапиву.
— Ах ты, такая-сякая, колючая. Зачем только ты на свете живёшь? Один вред от тебя!
А Крапива рассмеялась на это и сказала:
— Так и о пчеле можно только по жалу судить. А пчела ведь ещё и мёд даёт.
Тут Маша как крикнет на весь лес:
— Да как ты можешь, бездельница, себя с пчелой-труженицей сравнивать!
— Вот что, — говорит Крапива, — приходи сюда осенью, я тебе ума-разума добавлю.
Не верилось Машеньке, что у Крапивы можно ума-разума набраться, но пришла. А вдруг да Крапива что-то дельное скажет?
А Крапива пожелтела по осени. Состарилась. Голос у нее стал скрипучий, жёсткий.
— Добудь, Машенька, рукавички, — говорит Крапива, — да выдергай меня и свяжи в пучки.
Надела Машенька рукавички, выдергала Крапиву и связала в пучки.
— А теперь, — говорит Крапива, — вымочи меня в речке и потом подсуши.
Вымочила Маша Крапиву, подсушила и спрашивает:
— Ещё что придумаешь?
— Теперь, — говорит Крапива, — ломай мои стебли, мни, выколачивай из них лишнее… А дальше сама увидишь…
Опять Машенька сделала всё то, что Крапива просила, и получилось длинное, прочное крапивное волокно. Задумалась Маша,
а потом решила: коли есть волокно, из него можно нитки спрясть.Спряла Маша нитки и снова задумалась. Думала, думала и
решила из ниток коврик выткать. Выткала она коврик и вышила на нём зелёными нитками молодую весёлую крапиву.
Повесила Маша коврик на стенку и сказала:
— Спасибо тебе, Крапива, что ты мне ума-разума добавила. Теперь-то уж я знаю, что не всё на свете пустое да негодное,
что пустым да негодным кажется.
И стала с тех пор Маша обо всём думать, во всё вникать, везде, в каждой мелочи для людей пользу выискивать. И выискала.
Даже в змеином яде, в белой плесени целебную силу нашла.
А когда состарилась Маша и стала бабушкой — свой крапивный коврик малым детям завещала:
— Поглядывайте, внучата, на хитрый коврик да умишком раскидывайте. Не всё на ведь ещё на свете открыто да найдено.
Клякса Н.Носов
Я расскажу вам про Федю Рыбкина, о том, как он насмешил весь класс. У него была привычка смешить ребят. И ему было всё равно:
перемена сейчас или урок. Так вот. Началось это с того, что Федя подрался с Гришей Копейкиным из-за флакончика туши.
Только если сказать по правде, то никакой драки тут не было. Никто никого не бил. Они просто вырывали друг у друга из рук
флакончик, а тушь из него выплеснулась, и одна капля попала Феде на лоб. От этого на лбу у него получилась чёрная клякса величиной с пятак.
Сначала Федя рассердился, а потом он увидел, что ребята смеются, глядя на его кляксу, и решил, что это даже лучше. И не стал смывать кляксу.
Скоро зазвонил звонок, пришла Зинаида Ивановна, и начался урок. Все ребята оглядывались на Федю и потихоньку смеялись над его кляксой. Ф
еде очень нравилось, что он одним своим видом может смешить ребят. Он нарочно сунул палец в флакончик и измазал нос тушью.
Тут уж никто без смеха не мог на него смотреть. В классе стало шумно.
Зинаида Ивановна сначала никак не могла понять, в чём тут дело, но она скоро заметила Федину кляксу и даже остановилась от удивления.
– Это чем ты лицо испачкал, тушью? – спросила она.
– Ага, – кивнул головой Федя.
– А какой тушью? Этой? Зинаида Ивановна показала на флакончик, который стоял на парте.
– Этой, – подтвердил Федя, и рот его разъехался чуть ли не до ушей.
Зинаида Ивановна надела на нос очки и с серьёзным видом осмотрела чёрные пятна на лице Феди, после чего сокрушённо покачала головой.
– Напрасно ты это сделал, напрасно! – сказала она.
– А что? – забеспокоился Федя.
– Да, видишь ли, тушь эта химическая, ядовитая. Она разъедает кожу. От этого кожа сперва начинает чесаться, потом на ней вскакивают
волдыри, а потом уже по всему лицу идут лишаи и язвочки.
Федя перепугался. Лицо у него вытянулось, рот сам собою открылся.
– Я больше не буду мазаться тушью, – пролепетал он.
– Да уж думаю, что больше не будешь! – усмехнулась Зинаида Ивановна и продолжала урок.
Федя поскорей принялся стирать пятна туши носовым платком, потом повернул своё испуганное лицо к Грише Копейкину и спросил:
– Есть?
– Есть, – шёпотом сказал Гриша. Федя снова принялся тереть лицо платком, но чёрные пятна глубоко въелись в кожу и не стирались.
Гриша протянул Феде ластик и сказал:
– На вот. У меня есть замечательная резинка. Потри попробуй. Если она тебе не поможет, то пиши пропало.
Федя принялся тереть лицо Гришиной резинкой, но и это не помогло. Тогда он решил сбегать умыться и поднял руку. Но Зинаида Ивановна,
удто нарочно, не замечала его. Он то вставал, то садился, то приподнимался на цыпочки, стараясь вытянуть руку как можно выше. Наконец
Зинаида Ивановна спросила, что ему нужно.
– Разрешите мне пойти умыться, – попросил жалобным голосом Федя.
– А что, уже чешется лицо?
– Н-нет, – замялся Федя. – Кажется, ещё не чешется.
– Ну, тогда посиди. На переменке успеешь умыться.
Федя сел на место и снова принялся тереть лицо промокашкой.
– Чешется? – озабоченно спрашивал Гриша.
– Н-нет, кажется, не чешется… Нет, кажется, чешется. Не разберу, чешется или не чешется. Кажется, уже чешется! Ну-ка, посмотри, нет ещё волдырей?
– Волдырей ещё нет, а вокруг уже всё покраснело, – шёпотом сказал Гриша.
– Покраснело? – испугался Федя. – Отчего же покраснело? Может быть, уже волдыри начинаются или язвочки?
Федя снова стал поднимать руку и просить Зинаиду Ивановну отпустить его умыться.
– Чешется! – хныкал он.
Теперь ему было не до смеха. А Зинаида Ивановна говорила:
– Ничего. Пусть почешется. Зато в другой раз не станешь мазать лицо чем попало.
Федя сидел как на иголках и всё время хватался за лицо руками. Ему стало казаться, что лицо на самом деле стало чесаться, а на месте
пятен уже начинают вздуваться шишки.
– Ты лучше не три, – посоветовал ему Гриша. Наконец прозвонил звонок. Федя первым выскочил из класса и во всю прыть побежал к
мывальнику. Там он всю перемену тёр лицо мылом, а весь класс над ним потешался. Наконец он начисто оттёр пятна туши и целую
неделю после того ходил серьёзным. Всё ждал, что на лице волдыри вскочат. Но волдыри так и не вскочили, а за эту неделю Федя даже
разучился на уроках смеяться. Теперь смеётся только на переменках, да и то не всегда.Ёжики
- Составьте вместе с родителями вопросы к тексту
Вскоре после случившегося, во двор вышли Пашка и Коля. Пашка поискал глазами ребят. Никого не было видно.
– Странно, – обратился он к Коле. – Только что все были во дворе, и уже нет никого. Куда они делись?
– А они в луже возились и все вымокли. Наверное, пошли домой, сушиться, – сказал Коля.
– Ты–то откуда знаешь?
– Я в окно видел. Сережка даже искупался в луже, – хихикнул Коля.
– Интересно, зачем они туда залезли? – удивился Пашка.
– Не знаю. Во что–то интересное играли.
Мальчишки залезли в песочницу.
– Давай, что ли в ножички поиграем, – предложил Пашка.
– Давай, – согласился Колька.
Они сделали ровную площадку из сырого песка и начали играть. Но игра не клеилась – то ли настроения не было, то ли Коля не умел играть.
Пашка, подперев щеку, равнодушно смотрел на тщетные попытки Кольки подбросить ножик так, чтобы он воткнулся в песок.
Ножик, как нарочно, все время падал плашмя. Колька уже нервничал и виновато поглядывал на Пашу.
– Ну что это за игра? – не вытерпел тот. – Пошли лучше за ребятами зайдем.
– Да ну, еще ходить. Давай крикнем.
– Давай, – согласился Пашка.– Сережка! Юрка!
– Юлька! – подхватил Коля.
Первым на балкон выскочил Сережка. Он был в трусах и майке. Волосы были мокрые и торчали в разные стороны. Не успел он и рот открыть,
как мама схватила его за руку и втащила в комнату.
– Наверное, досталось за то, что в луже искупался, – пожалел Сережку Коля.
– Юлька! – крикнул Пашка.
Девчонка не заставила себя ждать.
– Мальчишки, привет! – радостно откликнулась она, выскочив на балкон.
– Выходи на улицу, – обрадовались те.
– Сейчас.
– Я тоже сейчас выйду, – послышалось с другого балкона.
Это был Юра. Oн уже переоделся и торопился к ребятам.
– Давай скорее.
Пашка и Коля довольные уселись на скамейку ждать своих друзей.
– А, разбойники, уже на улице, – услышали они чей–то голос.
Это была баба Вера. Она жила на первом этаже.
– Поглядите–ка на моих крошечек. Вот погулять вывела.
Старушка поставила на стол перед ребятами коробку. Дети с любопытством заглянули в нее. Баба Вера начала доставать из коробки...
Кого бы вы думали? Ежей! Сначала маму – ежиху, затем ее малышей.
– Иди, моя хорошая, – приговаривала она. – Погуляйте на улице. Хватит дома сидеть.
Скоро на столе перед ребятами сидела большая ежиха и несколько маленьких колючих ежат. Малыши испуганно свернулись в комочки.
Теперь они были похожи на колючих деток кактуса.
– Ух, ты, сколько их! – удивлялся Коля.
– А колючки–то малюсенькие, не как у мамы. У нее, вон, какие здоровущие.
Тут из подъезда выбежала Юлька. Увидев, что во дворе что–то происходит без ее ведома, она, прибавила ходу.
– Чего это тут у вас? Ой! Ежики! Можно потрогать? – выпалила она на одном дыхании и ткнула пальцем в ежиху.
Та невольно фыркнула и свернулась в клубок, выставив острые иголки.
– Ой! Укололась! У, злючка, – рассердилась Юлька, засунув палец в рот.
– Зачем же ты ее пальцем тычешь? – пожурила Юлю баба Вера.
– Конечно, – поддержал Коля. – Давай–ка я тебя тыкну. Понравится тебе?
– Я же не знала, что ей не приятно, – извинилась девочка. – А у маленьких иголки не такие острые?
– Конечно не такие. Они же малыши, – деловито пояснил Пашка.
– А где же вы их взяли? – спросила Юлька у бабы Веры.
– Ездила я на дачу, – неторопливо начала рассказ баба Вера. – Сижу вечером на веранде, чай пью. А на улице тихо. Только нет–нет у
кого–нибудь собака залает. Вдруг слышу, “Пых” да “Пых”. Что думаю за пых такой? Потом стихло. Ну, решила я, что послышалось.
Совсем, думаю, старая стала. Ага. А тут опять "пых" да "пых”. Тут уж я фонарик взяла. Дай, погляжу, думаю, кто это у меня в огороде
пыхтит. Иду, a сама боюсь.
– Страшно, – поежилась Юлька.
– Вот и мне страшно, – согласилась баба Вера. – Но все равно иду. И вдруг вижу, под листом лопуха сидит ежиха и пыхтит. Ах, ты, думаю,
пыхтелка такая, напугала меня. Ну, тут и страх прошел. Пошла я, налила ей молочка в блюдце, да покормила. Вот и стала она ко мне
каждый вечер прибегать. Я ей то булочку с молочком, то еще чего–нибудь дам.
Дети слушали старушку и поглаживали колючки маленьких ежат. Ежата к тому времени осмелели и высунули любопытные носы.
Их глазки–бусинки с любопытством поглядывали на ребят.
– И что же, Вы ее с собой с дачи забрали? – спросил Юрка, который уже вышел на улицу и слушал рассказ бабы Веры.
– Да, взяла.
– А зачем же? Пусть бы жила себе там, на даче? – спросила Юлька.
– Да я бы и не взяла. А тут собралась ехать домой. Ведерко ягод набрала, зелени, того, сего в корзинку сложила, и пошла,
было, руки помыть. А вещи–то на земле оставила.
– И что? – не терпелось детям.
– Возвращаюсь, беру ведерко, корзинку… Чувствую, что–то тяжела стала моя корзинка. Заглянула, а моя красавица уже там сидит.
– Как же она туда попала? – удивился Юра.
– Как–как, – передразнил его Пашка. – сама забралась. Правда, баб Вер?
– Да уж, наверное, сама залезла. Рядом–то никого не было. Вот я и взяла ее с собой. А через несколько дней она мне сюрприз преподнесла – детишек.
– Так много? – Удивилась Юлька.
– Да, – ответила баба Вера.
– Что же вы с ними делать будете? – поинтересовался Пашка.
– А что делать? Не знаю. Погостят у меня пока. А там, на дачу увезу. Пусть на воле живут.
– Жалко, – сказал Юра.
– А можно мы с ними поиграем?
– А чего же нельзя? Поиграйте. Только не забижайте. – по–стариковски сказала баба Вера.
– Нет, – дружно отозвалась компания.
– Чур, этот мой!
– А этот мой!
Дети расхватали ежат и уселись в густую траву.
– Не потеряйте. А–то мать волноваться будет, – кивнула на ежиху баба Вера. Но дети ее уже не слушали.
– А во что играть будем?
– Давайте в соревнования, – предложил Пашка.
– Точно! В ежикины бега, – предложила Юлька.
– Что это за соревнования такие – "Ежикины бега"? – недоуменно спросил Коля. – Что–то я по телеку таких не видел.
– Ну, бывают тараканьи бега, а у нас будут ежикины, – пояснила Юлька.
– Нет, Колька прав. Надо бы другое название придумать. Например “Колючий забег”, – предложил Пашка, который был старше всех.
– Или “Быстрый еж”, – добавил Юрка.
– Ладно, пусть будет "Быстрый еж", – согласилась Юлька. – Надо бы им имена придумать.
– Мой будет Вихрь, – сказал Пашка.
– А у меня Торпеда, – подхватила Юлька.
– Ты и сама, как торпеда, – засмеялись все.
– А у меня будет Стрела, – сказал Юра.
– А моя – Гонка, – сказал Коля.
– Ставьте своих спортсменов к линии, – скомандовал Пашка. – На старт! Внимание! Марш!
“Колючий забег” начался. Но спортсмены, похоже, никуда не торопились. К большому сожалению ребят, они еще какое–то время
сидели на месте, свернувшись в комочки. И лишь потом, когда поняли, что никто им не сделает ничего плохого, тихонько пошли
по расчищенной для них дорожке. Первой, самой смелой оказалась Юркина Стрела.
– Молодец, Стрела, – закричал он – Давай скорее!
Но ежик только испугался его крика.
– Нельзя кричать. Видишь, они боятся. Давайте шепотом болеть. Как будто звук выключили, – предложила Юлька.
К тому времени все ежи осмелели и начали свой забег. Правда, колючие спортсмены двигались кто куда. Они так и норовили убежать
и спрятаться от своих болельщиков в траве. Поэтому ребятам приходилось все время направлять их обратно на беговую дорожку
. Баба Вера посмеивалась, глядя на то, как дети беззвучно открывают рты, машут руками, болея за своих ежат. Слышно было только голос
Пашки, который был комментатором.
– На финишную прямую выходит Гонка, – в полголоса комментировал он. – Но, кажется, Торпеда догоняет Гонку.
– Скорее–скорее, – одними губами кричала Юлька.
– Что–то Стрела отстала от остальных. Кажется, ей требуется медицинская помощь, – продолжал Пашка.
Юрка очень расстраивался, что его ежик отстает от остальных. Не выдержав, он подтолкнул свою Стрелу
. Ежик свернулся в клубок и прокатился вперед всех.
– Так не честно, – зашипел на Юрку Колька. Его Гонка по–прежнему шла впереди. – Он подтолкнул Стрелу! Он теперь не играет!
– Как это не играю? – возмутился Юрка. – Я что ли виноват, что она села и сидит? Я ей помог.
– Ничего себе помощь, – возмущался Коля.
– Хватит шуметь, болельщики. Соревнования продолжаются, – прервал спор Пашка. – Кажется, Вихрь догоняет Торпеду. Кто же будет первым?
Оставалось совсем немного до финиша, но тут из густой травы на беговую дорожку выскочил огромный пес. Конечно, огромным он был только
для ежат, которые поскорее выставили свои колючки. На самом деле, это был дворовый щенок – Филька. Его внимание привлекли
маленькие колючие комочки. Он прилег на передние лапы, смешно наклонил голову на бок, с любопытством рассматривая их.
– Филя, уйди! – отодвинул его Коля.
Но щенок начал весело лаять и скакать вокруг ежат, виляя хвостом. Те фыркали и прятали носы. Наконец, Филька бросился на одного.
Но тут же получил отпор и больно уколол нос. Взвизгнув от боли, щенок отпрыгнул в сторону.
– Бедненький, – погладила его по голове Юля.
– Нечего нападать на малышей, – сказал Колька.
– Какой же ты, Колька, безжалостный. Ему же больно.
– Надо бы ему медицинскую помощь оказать, – предложил Юра.
– А как же соревнования? – забеспокоился Пашка.
– Какие уж теперь соревнования? Не видишь у нас особый случай, – сказала Юля. – И так видно, что Стрела победит. Она ближе всех к финишу.
Дети отдали бабе Вере ежей и занялись лечением Фили.
– Надо бы перебинтовать нос, – предложил Юра.
– Где это ты сейчас бинт найдешь? – спросил Колька.
– А вот где, подорожник будет бинтом, – обрадовалась Юлька.
Она протянула руку к траве и сорвала лист подорожника. Плюнув на него для верности, она прилепила подорожник к носу собаки.
Но у Фили уже ничего не болело. Он начал уворачиваться, думая, что с ним играют.
– Филя, ты болеешь, – серьезно сказал Юра. – Сиди спокойно.
Но о спокойствии не могло быть и речи. Коля обхватил Филю за шею, пытаясь удержать, но щенок был уже большим и сильным.
Он увернулся и бросился удирать. По дороге он остановился, смешно поднял уши и завилял хвостом, как бы зазывая ребят побегать по двору.
Не долго думая, те побежали догонять щенка. | 
